Один мой приятель, живущий не только в другом городе, но и в другом государстве, прислал мне мессидж. Нет, даже не письмо, а записку, которую он, конечно же, считает письмом: «Оль, что молчишь??? (вот так – с тремя вопросительными знаками). Как у тебя дела? Пиши!!! (с тремя воскликами!)».

Тот, кто его не знает, и кто не обратил внимания на знаки препинания, - может, подумать, что это просто дань элементарной вежливости. Мол, не думай, что я о тебе забыл, помню, НО…

Я знаю моего приятеля и знаю его проблему, которая тянется еще с его детства, прямо скажем, непростого. Он не очень разговорив, точнее даже – молчун. Раньше он извинялся за это всякий раз, когда размер моих писем превышал его ответы.

Однажды (зная мою неуемную любовь к странствиям) этот приятель пригласил меня вместе попутешествовать на его яхте. «Надеюсь, тебе понравится, хотя я и молчун».

На яхте мне, конечно, понравилось бы, и говорунье с молчуном на одном судне тесно не может быть - по определению.

Я тогда отказалась по другой причине. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, по какой именно…

Вернемся к переписке. Скажу по правде, мой приятель (пока я не перестала ему писать) постоянно ставил меня в затруднительное положение. Потому что я – одна из тех зануд, которые на вопрос «как дела?» могут безо всякого зазрения совести действительно начать рассказывать о том, как их дела. Мои дела никогда не стоят на месте и потому мне всегда есть что ответить на этот вопрос. Через минуту – я уже не та, что была прежде. Из каждой, даже пустяшной, ситуации выхожу обогащенная. Из ничего рождается что-то. И это что-то просто фонтанирует.

Вот, например, увидела с балкона плавающих по озеру уток - восемь черных и одну светлую. Светлая чуть поодаль, не спеша, с достоинством…Ей почти не достаются куски хлеба, которые бросает с берега какая-то девочка. Но утка спокойно покачивается на волнах, не выявляя особого желания сражаться за кусок хлеба. И эта картина тут же становится отправной точкой для выявления моих внутренних ощущений и, в конечном итоге, для переосмысления всей моей жизни. Я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не накатать об этом кому-то письмо, ибо… оно им надо?

Если «работающий» вулкан на какое-то время затихает, то только потому, что он накапливает энергию. Выброс будет, и еще какой!

Мой выброс не каждый готов перенести.

И когда он в ответ на мое восторженное повествование на трех страницах отвечал коротким «здОрово!» или «ну ты и молодец!», я приходила в бешенство. Мне казалось, что он моей стряпни даже не распробовал. Иначе нашел бы больше слов…

 

Итак, - записка-письмо приятеля, весьма близкого мне по интересам и наклонностям человека. Она появилась спустя несколько месяцев после моего (а потом и нашего обоюдного) молчания. Я была уже на все сто уверена в том, что меня в его жизни просто не существует. Это нормальное явление, когда время от времени кого-то из чьей-то жизни смывает волна перемен…

Не получив тогда ответа, приятель продублировал свою записку «вдруг я ее не получила». Значит, он таки хочет знать, как мои дела??? Или рассказать о том, как его дела. Впрочем, последнее - маловероятно, он всегда намного охотнее слушал меня, чем самораскрывался. И его вскользь оброненная фраза «я об этом еще никому не рассказывал» меня просто потрясла. «Это» было таким нестрашным... Я рассказываю о своем "этом" чуть ли не каждому встречному…

Прочла его повторную записку… Подумала, что надо бы подстегнуть увядающие взаимоотношения каким-нибудь рассказиком из моей жизни (у меня такого добра хоть отбавляй!). Но слово «подстегнуть» вызвало ассоциацию с лошадью. Причем, почему-то с пристяжной. Тянуть за собой взаимоотношения…

Ой, что-то не хочется быть лошадью… Хочется быть ланью, косулей, изящно взмывающей в небеса, распрямляющей себя в полете. Может, конечно, моя лань слишком высоко взмывает… ее в этом прыжке никто не догонит… не поймает… не оседлает… не запряжет… Фу ты, какие ассоциации… Но все-таки ощущение полета лучше ощущения впряженности. Не женское это дело – тащить, не женское…

Мужчины нам все время на это намекают, только мы иногда не слышим, не понимаем их намеков… Мы думаем, что мужчины ценят нас за болтовню…

 

… Однажды я принимала участие в конференции, на которую слетелись (не пугайтесь) начальники исправительных колоний. Как вы сами понимаете, работа у них мужская. Даже очень. Даже слишком. Потому в присутствии женщин они теряются. Точнее женщины теряются по дороге к этим мужчинам. И мне очень не хотелось участвовать с ними в торжественном закрытии сезона – в прощальном ресторанном вечере. Ну о чем я буду ужинать с подвыпившими начальниками колоний?

Но они проявили тактичную настойчивость.

Так как в ресторан нас вез заказной автобус, и пешком возвращаться было далеко, мне пришлось отсидеть в банкетном зале от звонка до звонка.

Кухня и обслуживание были отменными, живой звук, греческие песни (почему-то именно греческие, а ведь они – мои любимые!). Только не спрашивайте, о чем мы с господами офицерАми ужинали. Я пыталась поддержать их разговор… Но даже при моем умении болтать обо всем…

Впрочем, говорить особо и не требовалось. Требовалось присутствовать. Лишне уточнять, что танцевать мне пришлось почти без отдыха.

Во время танца можно и помолчать. Во время белого танца даже очень желательно помолчать. Ведь ты уже все сказала ему своим приглашением, и если он при этом делает тебе одолжение, то совсем не обязательно еще и развлекать этого остолопа. А то он будет считать, что осчастливил тебя дважды…

Но если ты удостоила его чести и приняла его приглашение на танец (не белый, а наоборот, - на черный, что ли?), то можно, конечно, немного поддержать своего партнера, пока он освоится и сообразит, что бы такого умного (или томного) тебе сказать …

В этот вечер, понятно, обошлось без белого танца… А что касается танцев черных, тут я дала господам офицерам полную свободу слова. Так что мы танцевали практически молча.

И вот один из них, чтобы произвести на меня впечатление, открыл уста. ОН ПОДАРИЛ МНЕ КОМПЛИМЕНТ!!! И не какой-нибудь там заезженный (ах, какие у вас выразительные глаза, они у меня «таки да» выразительные) или как идет вам это платье (еще как идет!). Он сделал мне комплимент ни с чем не сравнимой оригинальности. Никто до того не заявлял мне ничего подобного и, вероятно, после того не заявит. Эксклюзив. Авторская работа в единственном экземпляре.

И дело не только в словах, но и в том, как они были сказаны. Придыхание, глаза с поволокой, нескрываемый восторг, переходящий в немое обожание:

- СТОПРОЦЕНТНОЕ ПОДЧИНЕНИЕ В ТАНЦЕ!

Эти слова были обращены даже не к женщине, - к некоему божеству, перед которым мужчина готов самозабвенно бить поклоны, потому что оно - безмолвно и не перехватывает у мужчины инициативу…

 

Мужчины ценят тех женщин, которые побуждают их быть мужчинами – инициативными, активными, а значит ПЕРВЫМИ.

Не мешать им быть первыми. Притормаживать. Не вести в танце, что бы там ни было.

Мы остаемся женщинами, как это ни странно, именно благодаря своему молчанию.

 

- Как дела? – спросил меня в своем мессидже приятель, - что нового?

- Спасибо, у меня все окэй, - ответила я. – А как у тебя?